Я, робот - Страница 227

227

— Во имя неба, что вы тогда предлагаете делать?

— Ничего, — ответил Линн. — Признаем, что они блефуют. Будем жить как прежде и надеяться, что Они не рискнут нарушить равновесие ради одной бомбы.

— Невозможно! — сказал Джеффрис. — Совершенно невозможно. Благополучие всех Нас в основном в моих руках, и я не могу ничего не делать. Я согласен с вами, что Х-приборы на стадионах неэффективная мера, но это нужно сделать хотя бы для того, чтобы впоследствии люди не подумали, что мы ничего не предпринимали. Наш контрудар будет достаточно активным.

— Каким образом?

Помощник президента Джеффрис взглянул на Брекенриджа. Молодой офицер безопасности, до того молчавший, сказал:

— Бесполезно говорить о возможном нарушении равновесия в будущем. Оно уже нарушено. Неважно, взорвутся ли эти гуманоиды или нет. Может, это всего лишь приманка, как вы говорите. Но остается фактом, что мы на четверть столетия отстали в роботике, и это может стать фатальным. Какие еще открытия в роботике удивят нас, если начнется война? Единственный ответный ход — немедленно вложить все усилия нации в ускоренную программу развития роботики, и первая проблема — отыскать гуманоидов. Назовите это упражнением в роботике, если хотите, или предотвращением гибели пятнадцати миллионов человек: мужчин, женщин, детей.

Линн беспомощно покачал головой.

— Нельзя. Вы играете Им на руку. Они хотят заманить нас в тупик, а сами смогут свободно развивать другие направления.

Джеффрис нетерпеливо сказал:

— Это всего лишь ваше предположение. Брекенридж внес предложение, правительство его одобрило, и мы уже начали подготовку конференции представителей всех наук.

— Всех наук?

Брекенридж объяснил:

— Мы определили всех наиболее известных ученых во всех областях естественных наук. Все они съедутся в Шайенн. В повестке будет только один пункт: как развивать роботику. Основной подзаголовок: создание приемника электромагнитного излучения коры головного мозга, который сможет различать протоплазматический мозг человека и позитронный мозг робота.

Джеффрис сказал:

— Мы надеемся, что вы возглавите подготовку к этой конференции.

— Со мной не посоветовались.

— Очевидно, не было времени, сэр. Вы согласны возглавить ее?

Линн слегка улыбнулся. Опять вопрос об ответственности. Ответственность будет нести глава бюро роботики Линн. Но он чувствовал, что на самом деле всем будет руководить Брекенридж. Что же ему желать?

Он сказал:

— Я согласен.

Брекенридж и Линн вместе вернулись в Шайенн, и в тот же вечер Ласло с мрачным недоверием слушал рассказ Линна.

Ласло сказал:

— Пока вы отсутствовали, шеф, я начал тестирование пяти экспериментальных моделей гуманоидов. Наши люди работают по двенадцать часов в три перекрывающие друг друга смены. Если предстоит конференция, тут все будет переполнено, да и бюрократы все задержат. Работы прекратятся.

Брекенридж ответил:

— Это только временно. Вы приобретете больше, чем потеряете.

Ласло нахмурился.

— Толпа астрофизиков и геохимиков не очень поможет нам в роботике.

— Взгляд специалиста из другой области может оказаться полезным.

— Вы уверены? Откуда мы знаем, что можно принимать электромагнитное излучение мозга? А если и можно, то есть ли отличия излучения мозга человека от мозга гуманоида? Кто инициатор этого проекта?

— Я, — сказал Брекенридж.

— Вы? Вы специалист в роботике?

Молодой агент службы безопасности спокойно ответил:

— Я изучал роботику.

— Это не одно и то же.

— У меня был доступ к документам русских о роботике — на русском языке. Совершенно секретные материалы, намного превосходящие ваши исследования.

Линн печально сказал:

— Тут он прав, Ласло.

— На основании этих материалов, — продолжал Брекенридж, — я и предложил именно такое направление работы. Очевидно, нельзя абсолютно точно наложить запись человеческого мозга на позитронный. Самый сложный позитронный мозг, который достаточно мал, чтобы поместиться в черепной коробке человека, в сотни раз проще человеческого. Он не может усвоить все обертоны, и этим необходимо воспользоваться.

На Ласло это произвело впечатление, и Линн мрачно улыбнулся. Легко отвергать самого Брекенриджа и толпу из нескольких сотен ученых, но проблема сама по себе заманчивая. По крайней мере можно утешаться хоть этим.

Мысль возникла незаметно.

Линн обнаружил, что ему нечего делать. Только сидеть в кабинете, потому что его руководство стало номинальным. Может, это и помогло. У него появилось время думать, представить себе, как выдающиеся ученые половины мира собираются в Шайенне.

Всей подготовкой с холодной эффективностью руководил Брекенридж. Он уверенно говорил:

— Соберемся вместе и победим Их.

Соберемся вместе.

Мысль пришла неожиданно, и если бы кто-нибудь в это время смотрел на Линна, то увидел бы, как он дважды мигнул. Но больше ничего.

Он продолжал действовать с холодной отстраненностью, которая помогала ему сохранить спокойствие, когда по всем основаниям он должен был бы сходить с ума.

Он разыскал Брекенриджа в его импровизированном кабинете. Брекенридж был один. Он нахмурился.

— Что-нибудь не так, сэр?

Линн устало ответил:

— Все в порядке. Я применил закон военного времени.

— Что?

— Как глава подразделения я имею право принимать любые необходимые меры. Я могу быть диктатором в своем подразделении. Одно из преимуществ децентрализации.

227